Благоразумные желания - Страница 24

Собаки забились под стол.

— Я слишком давлю на тебя, знаю, — яростно сказал Роберт. — Но ничего не могу с собой поделать. Когда мы расстаемся с тобой вот так, я боюсь, что больше никогда тебя не увижу. Давай пообедаем в субботу.

Девушка сжала сиденье стула.

— Слушай, я не хочу видеть никого в эти выходные. Мне нужно время. Отдых. Пауза. Передышка. Назови, как хочешь.

— В понедельник ты вернешься на работу. И мы оба знаем, что это значит.

Оркестр казался чем-то из другого мира, далеким и незначительным.

— Может быть, в следующие выходные? — предложила Эми.

— «Может быть» — это все, что ты можешь сказать?

Она почувствовала раздражение.

— Да.

— Отлично. Если я все еще буду здесь, позвоню. Если нет, пришлю открытку. — Он схватил девушку за плечи, притянул ее к себе, запечатлел поцелуй — смесь ярости и страсти — возле ее губ и вышел из комнаты.

Входная дверь громко хлопнула. Эми без сил опустилась на стул. Одна из собак подняла к потолку морду и издала пронзительный вопль.

— Я не заплачу, — сказала Эми. — Я выдержу.

Если приложу сверхчеловеческое усилие, подумала она.

Он не уедет из Штатов… ведь правда же?

Вечером того же дня Эми чашка за чашкой пила кофе и предавалась запоздалым размышлениям. Наконец она решила, что ее мать просто боялась рассказать дочери всю правду о Боулте. Она не доверяет мне, печально подумала Эми. Боялась открыться. Ведь я годами не проявляла интереса к ее жизни. Мне нравилось заниматься более важными делами, чем семья или личная жизнь… Боже, я была не слишком хорошей дочерью.

Не давая себе времени подумать, так как в противном случае она не рискнула бы, Эми сняла телефонную трубку и набрала номер матери.

— Квартира Кимбелл, слушаю вас, — раздался на другом конце оживленный голос.

— Это я, мама. — Эми облизнула губы и, жутко нервничая, спросила обычную банальность: — Как дела? — затем торопливо продолжила: — Вообще-то я звоню не для того, чтобы спросить об этом. Я хотела сказать тебе, что догадалась насчет Боулта, и я…

— Я должна была сказать тебе. Но как-то все не получалось.

— Мама, я считаю — это прекрасно. Правда. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Вот и все.

Мать молчала. Долго. В наступившей тишине Эми ждала ответа. Пальцы сильно, до боли, сжали телефонную трубку. Она ни на минуту не сомневалась в искренности своего признания.

— Спасибо, дочь… — медленно начала мать. — Это очень мило с твоей стороны.

— Мистер Боулт, действительно, настоящий мужчина. Я так рада за тебя. Мне только жаль, что все эти годы я держалась от тебя на расстоянии, и ты не смогла рассказать мне обо всем.

Мать неожиданно всхлипнула.

— Ну, ты знаешь, это непривычно и для меня. В моем возрасте, и влюбиться! Иногда я чувствую себя шестнадцатилетней девчонкой. Это так замечательно! — Она замялась. — Значит, доченька, если мы объявим о помолвке, ты не станешь возражать?

— Возражать? — удивилась Эми. — Да я в восторге! Мы устроим шикарную вечеринку в честь вступления Боулта в нашу семью.

— О, Эми, я так рада, что ты позвонила, — почти задохнулась мать. — Ну вот, я плачу. Но только потому, что счастлива. Я боялась, что ты не одобришь. Я ведь уже немолода… Мы хотели пожениться после Пасхи. Как ты на это смотришь? Сначала я планировала устроить очень скромную церемонию, только мы и свидетели. Но Боулт сказал: он так гордится мной, что хочет видеть на свадьбе всех друзей и родственников.

— Эдвард совершенно прав, — заметила Эми. — Я с удовольствием помогу тебе все подготовить. — В самом деле, с удовольствием, изумленно подумала она. — Это будет чудесно.

— Мы сообщим дату. Доченька, спасибо тебе.

Эми откашлялась.

— Большой привет Эдварду. Я люблю тебя, мама.

— Спасибо, дорогая. Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи.

Я снова плачу, подумала Эмили. Так трудно бывает измениться. Но овчинка стоит выделки.

В пятницу, стараясь отвлечься от грустных размышлений, Эмили отправилась на прогулку с собаками. Это оказалось довольно рискованным мероприятием, поскольку Спотти твердо вознамерилась поздороваться лично с каждым встречным. Эми с трудом сдерживала неугомонную псину.

Надеясь, что Спотти когда-нибудь утомится, она довольно долго выгуливала собак. Но энергия молодой суки граничила с маниакальной, так что престарелая Гранди и Эми выдохлись первыми.

Утром того же дня Эмили договорилась, чтобы ее машину отбуксировали в гараж. А вечером она пошла за покупками. Гардероб женщины, решила она, должен отражать ее характер. И если раньше все ее наряды отличались консервативным кроем и однообразием тонов, то теперь все будет иначе. В небольшом магазинчике в Джорджтауне Эми присмотрела мини-юбку в обтяжку и жакет цвета зимней рябины, в соседнем бутике — белый шелковый блузон и пару облегающих джинсов, серебристый ремень из крокодиловой кожи и серебряные украшения с бирюзой.

Затем она решила, что если уж ее внешний вид меняется столь кардинально, то нужно стать более смелой и в выборе интимных деталей туалета. Около часа Эмили провела в магазине нижнего белья, оставив там кучу денег. Она даже представить не могла, что бюстгальтеры и трусики могут быть так красивы — нейлоновые, шелковые, кружевные, всех цветов радуги. Как много времени прошло с тех пор, как она в последний раз потакала своим женским капризам. Слишком много.

Нагруженная свертками, девушка вернулась домой и сразу позвонила сестре, предложив посидеть с ее детьми в субботу вечером.

— Приходи к ужину, — сказала Барбара. — В субботу мы всегда готовим что-нибудь вкусненькое. Как Боб?